Антипенко А.В. Обряд обезвреживания умершего у сармато-алан Крымских предгорий
Антипенко А.В.
Симферополь
Научно-исследовательский центр истории и археологии Крыма
Обряд обезвреживания умершего у сармато-алан Крымских предгорий
Отдельный интерес представляют, встреченные на некрополе Нейзац, ямы с сосудами или скопления сосудов, которые, вполне возможно, являются специфической чертой погребального обряда сармато-аланского населения Крымских предгорий. Предположительно, эти сосуды применялись в поминальной трапезе и, в силу существующих предубеждений, были оставлены на могильнике. Следов преднамеренной деформации сосуды не имеют, напротив, стенки ям укреплены для сохранения сосудов в целостности.
Ритуальные практики, называемые «обезвреживанием» умершего, безусловно связаны с религиозно-мифологическими представлениями древних людей, но письменных источников для сармато-аланских верований мы не имеем, потому представления о загробной жизни реконструируются на археологическом материале с привлечением этнографических данных. К сожалению, изучение данной проблематики сильно осложнено степенью ограбленности некрополей – более половины исследованных погребальных сооружений потревожены древними или современными грабителями.
Ритуальные практики, условно называемые «обезвреживанием» умершего, безусловно, связаны с религиозно-мифологическими представлениями древних людей, но письменных источников о верованиях сармато-алан мы не имеем, потому представления о загробной жизни реконструируются на археологическом материале с привлечением этнографических данных. К сожалению, изучение данной проблематики сильно осложнено степенью ограбленности некрополей – более половины исследованных погребальных сооружений потревожены древними или современными грабителями.
Население Крымских предгорий в первые века нашей эры, вероятно, было полиэтничным, именно этим отчасти можно объяснить большое разнообразие типов и вариантов погребальных сооружений. К числу наиболее распространенных относятся следующие: грунтовые могилы (ямы); могилы с заплечиками (прямоугольная яма с уступами-заплечиками, на которые укладывались деревянные плахи либо каменные плиты перекрытия); плитовые могилы (грунтовая яма подпрямоугольной формы укреплялась с длинных сторон тремя-четырьмя плитами, поставленными на ребро, на это основание укладывались плиты перекрытия); подбойные могилы (отличались широким применением камня); грунтовые склепы; вырубные склепы (Т-образные конструкции, вырубленные в известняке), склепы Т-образной конструкции. Не ранее середины III в. н. э в юго-западной части полуострова (Бельбек I, Скалистое III) фиксируется обряд трупосожжения. Основная масса таких захоронений концентрируется в близлежащей округе Херсонеса (Инкерманский, Чернореченский, Совхоз №10) и относится ко второй половине III-IV в. н. э.
Умерших хоронили на спине, с вытянутыми вдоль тела конечностями, встречается также положение одной или обеих кистей рук на таз, на грудь, у черепа, перекрещивание ног (связывание). При помещении в могилу применялись различные подстилки кошма, камыш, камка, листья. На дне могилы часто обнаруживаются подсыпки из мела, золы и песка. Одной из характерных черт погребального обряда населения Юго-Западного Крыма является помещение умершего в колоду, этот обряд получает распространение в кон. II- нач.III в. н.э., а в III-IV вв. становится определяющим (Пуздровский, 2007, с. 107-120).
Склепы Т-образной конструкции связывают с миграцией в Крым предков средневековых алан. Погребальные сооружения предназначались для захоронения шести-восьми умерших, которых располагали, как правило, в вытянутом положении на спине, ногами или, реже, головами ко входу в погребальную камеру. Вдоль стены, за головами погребенных, ставили керамическую посуду. Вместе с сосудами обнаруживаются ножи, кости животных и птиц, скорлупа яиц. На костях находятся, обычно немногочисленные, украшения и детали одежды, рядом с ними - предметы вооружения и конская сбруя (Храпунов, 2008, с.385).
Можно предположить, что использование для захоронений камерных погребальных сооружений, плитовых могил и могил, имеющих пазы для крепления перекрытий, а также разнообразных подсыпок дна и деревянных колод имело целью недопустить соприкосновения умершего с землей.
Необычные конструкции погребальных сооружений можно отнести склепы с подбоем во входной яме. Подбои, зачастую, оказываются пустыми. Они, вероятно, являлись кенотафами. В одном случае в подбое обнаружен костяк лошади (Мульд,1999, с.181).
Индивидуальные захоронения лошадей достаточно часто встречаются в некрополях Центрального Крыма. С.А. Мульдом на основании особенностей погребального обряда выделено на два варианта:
1) прямоугольные в плане могилы со ступенькой вдоль одной из торцевых стен. При погребении животное укладывали на брюхо с подогнутыми ногами, головой на ступеньку.
2) прямоугольные в плане, относительно могил первого варианта они глубокие и широкие. Коней укладывали на бок, на пол, либо опирались на торцевую стенку ямы. В длинных стенках, на уровне дна иногда вырублены ниши-подбои.
Захоронения коней совершались и в камерах склепов. Из-за узости входного отверстия сооружения животное расчленяли и укладывали на полу камеры в анатомическом порядке (Мульд, 2009, с. 300-302).
Наиболее ярко обряд обезвреживания умершего представлен в мог. №83 восточного некрополя Неаполя Скифского. Погребальное сооружение представляет собой подбойную могилу с камерами с северной и южной стороны. В северной находилось захоронение коня. Скелет лошади был втиснут в узкую яму, а голова лежала на специально сделанном выступе.
Подбой с южной стороны содержал погребение женщины в возрасте шестидесяти лет. Умершая лежала на спине с закинутой назад головой, выжженными глазницами, с обрубленными выше локтя руками. Правая рука вытянута, левая поднята и согнута в колене, стопы сожжены. Погребальный инвентарь представлен предметами, типичными для женских погребений II – 1-й пол.III вв. н.э.: бронзовое зеркало, обойма от обкладки шкатулки, колечко и пронизка, бронзовая лучковая фибула, игла, обломок шила, пряслице, бусы, румяна, железные удила. Скелет был завернут в кошму (Сымонович, 1983, с. 71).
Анализируя это погребение с точки зрения обрядовых норм и практик можем отметить следующее: тип погребального сооружения представлен подбойной могилой, имеющей ряд особенностей. Например, конские захоронения во входных ямах подбойных могил встречаются достаточно часто, но в данном случае лошадь втиснута в узкий подбой, который видимо, понадобилось дополнительно углубить и снабдить ступенькой для головы лошади. Дно ямы предназначенной для лошади, находилось на глубине 1,8 м, а выступ на глубине 1,1 м, т.е. на уровне человеческого захоронения.
Южный подбой, содержащий человеческое захоронение, заложен плитами, входная яма забутована камнем. Эти детали находят параллели в синхронных памятниках Центрального Крыма, в частности традиция забутовывать входные ямы камнем была широко распространена в позднескифской среде. Никаких предметов вооружения в погребении не обнаружено, поэтому говорить о причастности умершей к военной сфере сложно, несмотря на положение в могилу удил и сопогребение коня. Напротив, инвентарь подчеркнуто женский. Нет среди вещей и предметов культового назначения, что могло бы указать на жреческие функции.
Вероятно, манипуляции с телом умершей были вызваны ее индивидуальными качествами. Можно предположить, к примеру «дурной глаз», что привело к выжиганию глазниц. Хотя подобные могут быть весьма умозрительными (Сымонович, 1983, с. 71).
Погребенные, лишенные частей тела.
Мог. №47 некрополя Дружное. Подбойная. Прямоугольный в плане подбой сделан в северной стене, заклад отсутствовал? возможно, разобран при подзахоронении. В подбое обнаружены скелеты двух погребенных – один вдоль северной стены, второй ближе ко входу в подбой. Поза обеих погребенных - в вытянутом положении на спине, головой на восток. У костяка лежавшего ближе ко входной яме, отсутствовали череп и кости левой руки. Правая рука согнута в локте почти под прямым углом. Инвентарь скудный, обнаружен за головами погребенных: керамическое пряслице, железный нож, фибула и зеркало. Дата IV в . н. э. (Храпунов, 2002, с. 261).
Могила №7 некрополя Балта-Чокрак. Подбойная. В западной и восточной стенках входной ямы устроены погребальные камеры, западный подбой частично ограблен. На дне восточного подбоя лежал скелет взрослого человека на левом боку, в вытянутом положении, ногами на север, ноги скрещены ниже колен, левая рука вытянута вдоль туловища, правая – незначительно согнута в локте, кисть положена на таз. Череп отсутствовал. Погребальный инвентарь не обнаружен. На некрополях предгорного Крыма случаются погребения в скорченном положении, но погребения на боку – это скорее исключение из принятых норм. Дата – кон. II – нач.III вв. н. э. (Зайцев, Мордвинцева, Неневоля, Фирсов, Радочин, 2005, с.171).
Могила №27 Некрополя Нейзац. Грунтовая с пазами. Погребенный положен на левый бок, головой на восток. Левая рука вытянута вдоль тела, правая согнута в локте, позвоночник изогнут вследствие болезни. На бедренные кости погребенного положены кости и череп ребенка, но не весь скелет и не в анатомическом порядке.Вероятно в могилу положили именно кости, либо расчлененные части тела. Погребальный инвентарь – три бусины и бронзовая лучковая фибула Захоронение ребенка, возможно, связано с проведением ритуальных действий направленных на «обезвреживание» умершего молодого мужчины, который вследствие заболевания, вероятно выглядел в глазах соплеменников экзотично [Храпунов, 1997, С.230-232].
Погребенные «небрежно»
Если в выше упомянутых случаях тела умерших умышлено были лишены отдельных частей, то далее предлагается обратить внимание на необычные позы умерших, которые, возможно свидетельствуют, что соплеменники пренебрегали устоявшимися нормами погребального обряда.
Могила №43 некрополя Дружное. Грунтовая. Погребение совершено на животе, головой на северо-восток, руки были согнуты в локтях, лучевые кости находились под грудной клеткой. Ноги согнуты в коленях, берцовые кости подняты почти вертикально, опираясь на стену могилы и возвышаясь над ее краем – «поза молящегося» Между черепом и стеной могилы лежали бронзовая пряжка и обломок железного ножа. Дата, предположительно IV в. н.э. (Храпунов, 2002, с.69, с. 75).
Могила №2 некрополя у с. Курское. Подбойная. Костяк, скорее всего был связан со вторичным захоронением. Он расположен в СВ части подбоя, в этой же части входная яма была забита хаотично расположенными камнями . Костяк ориентирован черепом на ЮЗ. Верхняя часть скелета до костей таза располагалась почти перпендикулярно длинной оси подбоя, позвоночный столб изогнут, кости ног вытянуты, плечевая кость правой руки поднята от уровня пола под углом 45°, кости левой руки согнуты под острым углом в локте. Погребальный инвентарь отсутствует (Труфанов,Колтухов, 2001, с.279-280).
Мог. №18 (41) Мог. Инкерман. Подбойная. В подбое лежал костяк, спиной вверх, головой на восток. Кости верхней части туловища сильно повреждены, ноги вытянуты. Погребальный инвентарь позволяет предположить, что умерший был воином. Над правым плечом лежал железный кинжал. Между голеней и под тазом найден длинный железный меч, который лежал острием кверху, со следами деревянных ножен. Также в могиле обнаружены пастовая бусина, бронзовый колокольчик, краснолаковая чашка и блюдо, железный нож, бронзовая пряжка, обломки стеклянного сосуда. Между тазом и северной стенкой подбоя лежала перевернутая амфора из светло-желтой глины Автор раскопок предполагает, что захоронение было совершено, когда погребенный находился в состоянии летаргического сна (Веймарн, 1963, с.25-26).
Обряд опустошения склепов.
Склеп №115 некрополя Нейзац. Вероятно, изначально представлял собой могилу с двумя подбоями. Позднее входную яму подбойной могилы использовали для сооружения входной ямы склепа, частично разрушив при этом подбои. При этом входная яма подбойной могилы использовалась как костехранилище. Погребенные в камере были уложены головами ко входу (обычно их укладывали ногами ко входу), несколько захоронений совершены на правом боку, многие кости скелетов отсутствовали, другие перемещены, погребенные размещены на двух уровнях. Непонятно также происхождение черепа и лежавших рядом с ним вещей в наполовину заполненной землей входной яме.
В некрополе Нейзац исследовано на данный момент 599 погребальных сооружений, видимо они имели на поверхности какие-то обозначения, поскольку строители могил крайне редко повреждали предыдущие захоронения. Не понятно, чем вызвана необходимость совершения ярусных захоронений при наличии достаточного количества места в погребальной камере. В целом, следует отметить, что в склепах II-IV в. н.э. ярусные захоронения не характерны (Храпунов, 2005, с. 173,178-179).
Склеп №200 могильника Нейзац. В нем не обнаружено ни одной кости, при том, что на высоте 0,1 м от пола располагалась тонкая прослойка костного тлена. На этом слое, выше и ниже его обнаружено 200 разнообразных вещей, в том числе и 30 серебряных. От некоторых вещей сохранились лишь обломки. Склеп не имеет следов недавнего ограбления (Храпунов, 2011, с.21).
Склеп №473 некрополя Нейзац. В погребальной камере не сохранилось никаких следов инвентаря и человеческих останков, следов ограбления не имеет. Погребение совершено в частично заполненной землей входной яме. Погребенный лежал в вытянутом положении на спине так, что голова находилась в дромосе, а ноги во входной яме. При этом голова располагалась на 0,6 м ниже ног. В районе шеи погребенного обнаружены бронзовая топоровидная подвеска и стеклянная бусина, у кисти левой руки лежал обломок костяного предмета. Либо в погребальной камере никого не хоронили, а выкопав склеп, частично засыпали входную яму, и положили туда умершего, либо сначала совершили обычные для такого рода погребальных сооружений захоронения, через некоторое время очистили от них погребальную камеру и совершили не имеющее аналогий погребение во входной яме. Второй вариант представляется куда более вероятным. Он подтверждается в частности тем, что следы подобных обрядов зафиксированы в выше указанных случаях. Там, правда, погребальные камеры очищались не столь тщательно. Подвеска и бусина, сопровождавшие погребального в склепе №473, не оставляют сомнения в его принадлежности той же культуре, что и основные захоронения могильника Нейзац. Войти в погребальную камеру, не разрушив погребение во входной яме, было невозможно. Смысл описанного выше обряда не ясен, аналогий в других могильниках, судя по публикациям, он не имеет. При раскопках могильника Нейзац, кажется, впервые зафиксирован обряд, который можно назвать опустошением склепов (Храпунов,2013, с.189-190).
Отдельный интерес представляют, встреченные на некрополе Нейзац, ямы с сосудами или скопления сосудов, которые, вполне возможно, являются специфической чертой погребально обряда сармато-аланского населения Крымских предгорий. Предположительно, эти сосуды применялись в поминальной трапезе и в силу существующих предубеждений были оставлены на могильнике. Следов преднамеренной деформации сосуды не имеют, напротив, стенки ям укреплены для сохранения сосудов в целостности.
Веймарн Е.В. Археологические работы в районе Инкермана // Археологiчнi памятки УРСР. - 1963. Т. 13.
Зайцев Ю.П., Мордвинцева В.И., Неневоля И.И., Фирсов К.Б., Радочин В.Ю. Позднескифский могильник Балта-Чокрак у с. Скалистое Бахчисарайского района АРК //Херсонесский сборник - Вып. 14. - Севастополь, 2005. – С.169 -196
Мульд С. А. Необычные конструкции и детали погребальных сооружений могильников первых веков нашей эры в Центральном Крыму// Херсонесский сборник. Вып.X. – Севастополь, 1999. - С.181-194
Мульд С.А. Конские погребения из могильников варварского населения Крыма первых веков н.э. // X Боспорские чтения. Боспор Киммерийский и варварский мир в период античности и средневековья. Актуальные проблемы. – Керчь, 2009. - С.300-302
Пуздровский А.Е. Крымская Скифия II в. до н.э. – III в. н.э. Погребальные памятники. - Симферополь: Бизнес-Информ,2007.-480 с.
Сымонович Э.А. Население столицы позднескифского царства (по материалам Восточного могильника Неаполя скифского). - Киев: Наукова думка, 1983.- 172 с.
Труфанов А.А., Колтухов С.Г. Исследование позднеантичного некрополя у с. Курское в Юго-Восточном Крыму//Stratumplus. - №4. - 2001-2002. - С. 278-296
Храпунов И.Н. Склеп IV в. н. э. из могильника Нейзац. – ПИФК. – Вып. XXI. – Москва – Магнитогорск – Новосибирск, 2008. - С. 356 – 392
Храпунов И.Н. Две грунтовые могилы из некрополя Нейзац в Крыму// МАИЭТ. – Вып. VI. – Симферополь, 1997
Храпунов И.Н. Могиьник Дружное (III – IV вв. нашей эры.). – Люблин, 2002
Храпунов И.Н. Некоторые итоги исследований могильника Нейзац // Исследования могильника Нейзац. - Симферополь, 2011. – С. 13-60
Храпунов И.Н. Особенности могильника Нейзац // Крым в сарматскую эпоху. – Симферополь,2013. – С. 188-208
Храпунов И.Н. Последние погребения в могильнике Нейзац // МАИЭТ. – Вып. XI. – Симферополь, 2005.
